В трудовом лагере.

В 1942 году за мной пришли румынские жандармы, приказали собрать вещи, и меня в 17 лет забрали на строительство железнодорожного моста через реку Буг. Всех молодых парней до единого увезли из Шаргородского гетто со мной. Нас доставили на товарном поезде в трудовой лагерь на станции Трихаты под Николаевом. Были остановки и ночлег в лагерях Доманёвка, Варваровка.

В Трихатах жили в бараках – бывших коровниках. Постепенно каждый соорудил себе лежанку или нары из того, что валялось на стройке. Время от времени немецкий комендант лагеря Тримплер проводил обыски в поисках всего подозрительного, золота, денег. Долгие годы после войны мне хотелось его найти и отомстить за издевательства над евреями.

Нас распределили по бригадам. Бригадир-еврей из Германии получал задание и распоряжался, кто где будет работать. Его отношение к нам было терпимым. Он помогал нам, чем мог. Всё строительство велось под строгим контролем немецкой администрации.

Работа на немцев была тяжелейшая: мы носили шпалы на откос на высоту 20-30 метров. Шпала весила 45 килограммов, а я – 40. Сзади шёл немец с нагайкой из алюминиевых прутьев и подгонял нас. Как хлестнёт – в глазах темно становилось. Мы занимались также строительством складов, оград.

Кормили нас так, чтобы только душа в теле держалась. Многие шаргородские ребята погибли здесь: и от избиений, и от поднятия тяжестей, и от болезней. Я был молодой, крепкий и справлялся, а те, кто были слабее – умирали.

Пробыл я в лагере до 1944 года. Однажды, когда нас выводили на работу, началась бомбёжка, и я был ранен в обе ноги. Меня взяли в лагерную «больницу», чем-то помогли, но, кроме йода, у них ничего не было. В дополнение здесь я заразился и тяжело переболел желтухой. У меня был такой характер, что я очень хотел и старался выжить.

Освобождение.

Когда наши войска вошли в Трихаты, я двигался на костылях. Вернулся попутным транспортом в Шаргород, который к тому времени был уже освобождён от оккупантов